Ты спросил: «А, может, ну их?»
Я ответила: «Согласна,
Улетаю утром в Цюрих,
Там то пасмурно, то ясно».
Может, ты меня не понял,
Может, ждал ещё ответа,
Оплатила срочно бронь я,
Улетела без привета.
Нет, я вовсе не скрывалась,
Ведь ответила я сразу.
И душа не растрепалась,
И совсем не мокро глазу.
Не могу ведь я иначе
На такой вопрос ответить.
Гордость бдит, оно тем паче:
Это сложно не заметить.
Стало всё уже неважным,
Стало всё теперь прошедшим,
Ты в час ночи был отважным,
В пол-второго стал Ушедшим.
Не хочу, чтоб был в обиде
За мое молчание,
Не хочу ходить я в твиде,
Чёрно-шёлковом белье…
Всё когда-то опостылит,
Хочется сбежать на волю,
Разум беспрестанно мыслит –
Ищет он иную долю…
Да такую, чтоб с размахом
На всю степь, да без тоски:
«Да, я счастлива, пусть прахом,
Все рассыплются грехи!»
Я себе их все прощаю,
Пред другими не кичась,
За поступки отвечаю,
И плачу я, не мечась.
Только подать-то церковная,
От греха не бережёт,
Ни пунцовой, ни морковною,
Я не стану, но, не в счёт.
Я не прячусь, где Ответственность? –
Я беру её все больше,
В уголке стоит Посредственность,
Раз от раза она тоньше…
Я вчера была убийцею,
Сего дня – опять твой ангел,
Захочу – стану тупицею,
Только б не устал мой Ангел.
Превращенья мне неведомы –
Подмигнёт пассионарий:
В сне предутреннем заведомо
Подсмотрю на День сценарий.
Illustration: Karl Briullov "the Genius of art"
