Синицам

Я открыла случайно страницу,
А на ней типографские блёстки –
Я тогда поздравляла синицу,
Развели жизни нас перекрёстки.

Здесь открытка лежала – таилась
Для синички в её день рожденья.
Я тогда что жила – веселилась,
Попадав под струю наважденья.

Разлетелись синицы – не время
Нам друг другу открытки дарить,
И у каждой – своё наважденье,
А былое – не грех бередить.

И, как только открою странички,
На которых след блёсток открытки –
Вспоминаю – родные синички,
Кто теперь вы: сороки? Улитки?

Эти блёстки своей игрой света
Мне напомнят о наших тусовках,
И о счастье синичьем, портрета
Не осталось, лишь перья в кроссовках.

И синичками не были вовсе
Ни колибри, ни сойки, ни павы.
Ели пиццу в кафе, ели слойки –
И хватало нам этой забавы.

А теперь разный статус, доходы,
Кто в кафе, а кто – в ресторанах,
Кто – водители, кто – пешеходы,
Не узнаю синиц я в павах.

И стряхну я остатки блёсток
С переполненной смыслом страницы,
Впереди снова мой перекрёсток,
Даже мне уж не до синицы.

Тот

Можешь ли быть именно ты
Тем, о ком всегда мечтала
Среди будней суеты
Тем, кого искала?

Столько много недосказано
Между нами, как всегда,
Хотя очень много сказано
Там, в беседке, у пруда.

Но совсем не это главное,
Для меня всего важней
Не слова, а проявления
Чувств, лишь тех, что всех нежней.

Каждое вкушаю жадно я,
Словно воду пью в пустыне.
Ты не думай – я не жадная,
Сохранить хочу отныне.

В тонких нитях моей памяти
Лишь эмоция живёт,
И лицо, до боли яркое –
Образ в облаках плывёт.

Да, ты он, мною мечтаемый,
Сотворенный лихо мной,
Мною же и почитаемый,
Хоть не жертвуешь собой.

Минотавр острова Крит

Ты ушёл – я отпустила,
Оттолкнула, отдала.
Моя внутренняя сила
Испугнула, прогнала.

На съедение ты брошен
Комплексов, былых обид.
Сломлен, сломан, огорошен
Минотавр острова Крит.

Я спугнуть тебя боялась
И не по моей вине
Недопитою осталась
Чаша, та, что вся в вине.

Не хотела равнодушной
Я казаться – вышло так,
В комнате уютной, душной
Мы уснули – и пустяк:





Ты проснулся, удивился,
Что уже совсем светло,
Наспех молча ты побрился,
Робко выглянул в окно…

И сказал: «Пора мне ехать»,
Я ответила: «Вперёд!»
И добавила без смеха:
«Не будил бы, идиот».

Как слова сорвались эти –
До сих пор не объяснить.
Сколько слёз пролито мною –
Больно рану бередить,

Нанесённую собою
На двоих одну,
Всё труднее быть собою –
Я в тоске тону.

Погружаюсь в неё плавно,
И она всепроникает.
Не вернуть тебя, забавно –
Моё сердце умирает.